Новости

Наступают важнейшие события всей человеческой истории. Господь, указав образ второго Своего пришествия в славе, при конце первого пришествия в образе раба являет то же разделение: на овец и козлищ, но прикровенно. Кающаяся и изливающая миро чистой любви грешница избирает жребий праведных. Неблагодарный, окончательно ожесточившийся ученик предпочтением денег избирает адское дно. Трипеснец повечерия обоюдоостро проявляет страшный выбор, который, по сути, предлагается нам здесь и сейчас: или возможная глубина покаяния или последняя тьма отчаяния. Надо сказать, что преподобный Андрей куда меньшее внимание уделяет Иуде, почти вскользь и с бесстрастной простотой упоминая о нем. Главное же сейчас священный образ той, о которой сказано будет везде, где бы ни проповедовалось Евангелие Царствия: «О блаженных рук! О власов и устен целомудренныя блудницы!..». И в конце трипеснца уже чистыми устами женщины возносится наша покаянная песнь к Дарующему очищение: «Руце мои сквернаве, устне блудничи во мне, нечисто мое житие, растленны уды: но ослаби ми и остави, вопиет блудница Христу», «Ароматы богатею, добродетельми же нищетствую, яже имам, Тебе приношу: даждь Сам, яже имаши, и ослаби ми и остави, вопиет блудница Христу».

На утрени последний раз слышим «Се Жених». И точно время сократилось, место проповеди занимают События, от которых поистине камни возопиют. После краткого евангельского повествования о блаженном выборе кающейся грешницы и предательском выборе Иуды слушаем чудный трипеснец Великой Среды. Рисуется страшная картина беззаконного сговора первосвященников, фарисеев и книжников. Воспевается дерзновенный поступок «исповеданием измывшейся» благонравной женщины. И последнее слово негодования и ужаса обращено к Иуде. Но острие обличения направлено и на нас самих: и мы несвободны от того, чем пленен был предатель-ученик: «О слепотнаго сребролюбия нечестиве, отонудуже забвение получил еси, яко души никакоже равностоятелен мир, якоже научился еси: отчаянием бо сам себе удавил еси вжегся предателю; пощади души наша, Христе Боже, и спаси нас».

Все более и более ясно зрится неописуемая красота Царства небесной любви, и вместе с женщиной, впадшей во многие грехи, приносим Господу мольбу об очищении: «Чертог Твой вижду… просвети… и спаси мя». На стихирах то же противопоставление: «Простре блудница власы Тебе, Владыце, простре Иуда руце беззаконным». И последняя в этом ряду песнь победы Божиего милосердия и человеческого покаяния над «поучающимися тщетному» великая стихира инокини Кассианы должна стать нашей молитвой, нашим смирением до земли, нашей памятью на всю жизнь: «Господи, яже во многия грехи впадшая жена… миро Тебе прежде погребения приносит: увы мне глаголющи… грехов моих множества… да мя Твою рабу не презриши, Иже безмерную имеяй милость».

Наутро на часах последнее чтение Четвероевангелия с торжественным окончанием: «Ныне прославился Сын Человеческий, и Бог прославился в Нем» (Ин.13:31). Слава крестной Христовой любви раскрывается все полнее. На 6‑м часе пророчество Иезекииля. Это чтение по сути диалог Бога Отца с Богом Сыном Человеческим. Личность пророка исчезает, растворяется, открывается тайна предвечного замысла Божия о пути спасения человечества. Подобное качество, наверное, еще в большей степени свойственно и паремии паремий пророчеству Иезекииля « о костях», но о ней речь позже.

По смыслу читаемого становится ясно, что обращение Бога «Сыне Человечь» относится ко Христу Единородному Сыну Отца Безначального. Описывается страшная встреча Спасителя со Своими ненавистниками «жестоколичными и твердосердечными». Звучат слова Отцовского укрепления Сына на подвиг, перед тем как и Отец оставит Сына одного: «Посреди скорпиев Ты живеши… от лица их не ужасайся… отверзи уста Твоя, и снеждь, яже Аз даю Тебе… свиток книжный… и вписано бяше в нем рыдание, и жалость и горе… и напита Мя свитком сим. И рече… чрево Твое насытится свитка сего… и снедох его, и бысть во устех Моих яко мед сладок». Велика и страшна цена сладкого меда Царства, и мера ее Рыдание, Жалость и Горе неба и земли. Знаменательны и тропарь пророчества и прокимен этой великой паремии. Ужасное сегодня «днесь» наступило… «Днесь лукавое собрася сонмище… удавление Иуда обручает, Каиафа же неволею исповедует». Прокимен же со всей ясностью определяет читаемое как предвечное благословение Отца Сыну: «Благословит Тя Господь от Сиона, сотворивый небо и землю». Это же благословение «на оплевание, биения и уничижения» обращено и к нам, ученикам и последователям Божественного Страдальца.

На последней Литургии Преждеосвященных Даров читается из книги Исхода о том, как Моисей убил египтянина, издевавшегося над евреем. Вспоминается тропарь из Великого покаянного канона: «Яко Моисей великий египтянина, ума, уязвивши… не убила еси, душе…» То есть речь идет о поражении, которое Христос нанесет диаволу, издевающемуся над людьми Божиими. И далее чтение из книги Иова. Долготерпеливый страдалец «во всех… приключившихся ему, ничимже согреши… пред Богом» «во образ поистинне Христов».

Великой Средой исполняется покаянный подвиг поста, оставляются поклоны, молитва преподобного Ефрема и многое другое, что сопутствовало нам в Святую Четыредесятницу. Церковь входит в Великие дни присутствия, стояния и «хотя вмале» приобщения тому, что понес Ее Всесвятой Основатель.

Прот. Илия Шапиро. Великая Среда.